Личная история жизни авторов

Кирс Лохнер Кейс Лохер 

Я впервые встретил Иоса ван дер Бруга в январе 1977 г. Я тогда вернулся в институт NPI после 4-месячного семинара, проходившего в Центре социального развития в Форест Роу в Великобритании. А он за время моего отсутствия устроился за соседним столом в моем кабинете на первом этаже. Мы сидели, смотрели из окна на сад и потягивали кофе. На подоконнике лежал большой фиолетовый кристалл аметиста. «Слушай, - сказал я, - Штайнер писал: «Никогда дух не бывает без материи, а материя – без духа». Ну, и где же в этом кристалле я могу обнаружить дух? И как его, дух, выудить оттуда? Разве тот же Штайнер не говорил: «Выуди дух из материи»? Я говорил эмоционально и ожидал неодобрительного взгляда (как можно критиковать Штайнера!). Я даже боялся взглянуть на него. Но единственное, что я от него услышал, было: «Ну-ка, дай посмотреть…». Он улыбнулся открыто, начал думать и спрашивать. Оглядываясь назад, я думаю, что наша дружба началась именно тогда.

Иос ван дер Бруг Иос ван дер Бруг        

У нас было много общего, хотя и совсем разное прошлое. Он вышел из католической семьи, родился 27 декабря 1936 года в Арнхеме. Я родился в голландско-реформированной семье 12 декабря 1939 года в Бандунге на Яве, в Индонезии. Он пережил опыт второй мировой войны вдалеке от войск союзников, когда его семья была эвакуирована во Фрисланд на севере Нидерландов. Я провел3 года (с января 1942 по сентябрь 1945) в японском интерн-лагере на севере Сулавези в Индонезии, и почти не умер там. А позже, в 1950 году, участвовал в индонезийской войне за независимость от Нидерландов. Он бы сфокусирован на Голландии, я – более глобально ориентирован. Встретились мы в нашем интересе к индивидуальному человеческому существу. Для меня он был «уличным парнем», понимающим социальные игры голландцев. Будучи иммигрантом, я всегда задавался вопросом о том, что происходит. И мы оба чувствовали себя уверенно рядом друг с другом. В юности Иос был вовлечен в скаутство и церковь. И там, и там он следовал линии усиления ответственности. Какое-то время он даже хотел стать священником. А я в юности после 50-х увлекался в Нидерландах садоводством, разводил голубей, строил каноэ и конструировал радио. В основном, в одиночестве. Я любил поездки на велосипеде с другом, любил ходить на яхте, плавать и кататься на коньках.

Иос пошел в армию, где сделал первые шаги в работу по саморазвитию человека. Когда ему было25, он смертельно заболел, но выздоровел. Он начал социально-педагогическое исследование, сочетая это с работой в OCE vander Grinten, компанией по управлению документооборотом и информацией. Позже он работал в психиатрии, а потом, почти в 40-летнем возрасте повстречался с антропософией и институтом организационного развития NPI. Невозможно развивать организацию без развития людей, работающих в ней.

Я пошел учиться машиностроению. В летнее время работал на разных фабриках в Нидерландах и Израиле. Летом проводил молодежные лагеря NCSV (Голландское христианское студенческое движение), в основном с мальчиками от 12 до 17 лет. В центре было изучение библии, перемежавшееся играми и смехом. После учебы я пошел в военно-морской флот, а после этого не захотел продолжать карьеру инженера. И вступил в консалтинговую группу Bosboomand Hegener, группу инженеров и социальных психологов. В возрасте 33 лет я встретился с NPI и решил изменить свой жизненный путь. В NPI я нашел по-настоящему человекоориентированную работу. И Иоса.

Наша глубокая связь имеет основу в христианстве. Я тоже тогда мечтал стать священником. Пока не увидел, что наша работа с людьми в организациях имеет ту же природу. Во всяком случае, когда мы работали вместе с Иосом. И там, где Иос не решался назвать христианством глубокую суть того, что мы делали, мне было привычно перемещаться между этой «святостью» и повседневной практичной реальностью. Я думал: «Почему бы и не назвать это так? Когда называешь это с уважением, ты соприкасаешься с истиной». А там, где я готов был закончить думать, он возобновлял процесс следующим своим вопросом. Он никогда не удовольствовался тем, что было. Мне это нравилось, но хотелось и действовать. Так мы и написали книгу «Рабочие пути: 7 путеводных звезд». Собственная жизнь как «предпринимательство» – это чудо. И это было настоящим подарком из духовного мира, берущим истоки в NPI и Бернарде Ливехуде.

Помимо работы в NPI, Иос любил путешествовать с женой в горные районы Франции, ездить верхом на лошадях, разводить собак и заниматься скульптурой. И начал заниматься биографической работой в кругу своих знакомых.

Я встретился со своей женой в 1968 году, и с детьми и с друзьями мы путешествовали поздней весной по Альпам и Пиренееям. Моя жена ввела меня в мир музыки. Я начал играть на флейте, потом на скрипке, а сейчас я открыл для себя скульптуру и яхт-спорт. Мы оба поем православные гимны в хоре «Согласие». Вместе мы ездили в 1981 году в Индонезию, а потом, в 1989 – через Сибирь в Японию. И две ночи провели в Иркутске. Тем самым частично осуществилось давно живущее во мне желание пройти жюль-верновский путь Михаила Строгова.

10 августа 2004 года Иос умер. Слишком рано. Он был все еще активным. Так и не осуществилась наша мечта: два старика сидят на скамейке на солнышке и бормочут о прошлом. Но и не только о прошлом. О будущем, о грядущей смерти и о том, что после. В последние месяцы его жизни мы это и делали: он – в кресле, укрытый одеялом под летним солнцем, и мы оба чувствуем, что близко расставание. Меня трогало, как открыто он говорил о каких-то моментах в прошлом, которых стыдился, оглядываясь назад. Мы всегда сочетали профессиональные интересы и близость человеческих отношений. Жаль, что он не смог присутствовать в момент моего прощания с NPI полгода спустя. Хотя и присутствовал.

Я пишу и осознаю, что с 1977 по 2004 год - это промежуток длиной в 27 лет. А время с 2004 по 2013, – это треть от 27. В антропософии утверждается, что после смерти человеку требуется около трети своей земной жизни для того, чтобы оценить свою жизнь. В течение этого времени вам отражается эффект, который оказало ваше бытие и деяния на других людей. Меня очень трогает, что в этот момент, 9 лет спустя после его ухода (а в жизни Иоса – это треть нашего совместного с ним времени) Елена просит меня написать нашу биографию. Я не смог бы это сделать иначе, чем сделал: два в одном. Сейчас Иос очень близко. Что все это значит? Поживем-увидим, так ведь, Иос?

И закончить я хочу твоей любимой цитатой из «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери: "Глаза видят хорошо, когда ты наедине со своим сердцем". Примерно это и сказал Лис принцу: у тебя было великое сердце.

Kees Locher, Zeist
9 March 9, 2013

назад